Голосование пользователя

Вы не можете просматривать этот пост!

Привычной закорючкой подмахнул бумажки. Вылез. Оглядел других неучаствующих в грядущем балагане. Тут и шеф объявил о некоем "корпоративе". Заподозрил что-то. "Никак Нигодяе решил устроить свой собственный балаган, иначе к чему все это".
- Ладно, корпоратив - так корпоратив.
В конце-то концов, делать все равно нечего. Но не нравилось это все. Крепко. "Что-то начинается" - подсказывал холодок между афедроном и шарами. Тач прислонился к стене возле конторской дверки, и принялся наблюдать. Попутно размышляя. Ну, или делая вид.

Вопросы. Догадки. Ответы в темноте - контуры, что лишь угадываются, надписи, что едва читаются, слова, что даже не произносятся. И уверенность, одна только уверенность в своей правоте, в общей правоте - она сильна. Она просто есть, есть там, где уже не живет ничего иного, кроме разве что тренированных рефлексов и кома неосязаемого негатива, в любую секунду готового разорвать шаткий баланс здравого рассудка.

Темнота, муть, движение. Смазанные отзвуки разговоров извне, чужие прикосновения, что так легко спутать с порывами ночного ветра. Воздушный поцелуй в лицо, краткий болезненный миг просвета, в который проявляется близкий пол почти у самого носа - и снова темнота.

Спасительная тайна, намеки из тени, игры в самоубеждение...

...- Говорю вам, парни, схема прокатывает на раз!

Собственный голос, вначале такой уверенный, под конец речи уже чуть не дрожит. В глазах сидящих вокруг потертого пластикового стола людей - усталость и сомнения. Или одна только усталость.

- Бля, чё-то грустно это совсем, как ни подумай... тут и так тоска, а терь даже баб трахать не хочется...

Худощавый сероглазый парень задумчиво скребет подбородок. Гладко выбрит, впрочем, как всегда.

- Да хрень какую-то разводишь, Паулок... слишком рисково, даже для них. Сам видел, чё в комплексе было, а ведь это мы еще на глубины не спускались.Потом, не факт, что это банально не секционализм, знаешь, при таких масштабах в организации правая рука не знает, что левая делает.

Прищуренный, словно подозревающий в чём-то, взгляд сухопарого мужчины, его сухие взвешенные слова. Выбивают землю из-под ног.

- Капрал, да чё сразу хрень-то?! Говорю же, риска ноль если самим во главе движухи встать! Дескать, посмотрите сами, мы первые пострадали, вот, Тамая, вот - Харко, тьфу... Харольдсон. И комитет какой-нить первыми организовать, "по борьбе с новым ксено..." эээ, ну, по борьбе с ксено-хренью короче. И делать вид, что идёт ловля тараканов. А на самом деле этих тараканов всем конкурентам подсаживать. Идеальный террор же! Ну?
- Болты гну! Во-первых,Тамаю не раскроют точно, после всего-то случившегося. Во-вторых, на этом твоём Хари... как там, Харольдсоне - там ваще еще не ясно нихрена, инфы - мыши срут больше. Притаранили, гришь, Авалон, ну экспертиза же банальная, потом, мож еще подлежит ремонту. Большим парням проще дать бабла всем кому надо и улыбаться. Все и так всё знают по большому счёту, круговая порука же. Мож там вообще уже разрулили всё давно, пока вы в криосне плавали. Смотрел бы лучше в оба, слухал бы вокруг, твой же грёбаный девиз... Совсем нюх потерял, Дрозц?

- Парни, тормозим-ка уже, а?

Один из сидящих даже чуть привстал, отложив полуразобранный кпк(он всё время прокопался в нём, хотя в том что слушал разговор сомнений не было). С сожалением и какой-то обидой во взгляде осмотрел спорящих, скривил губы, натянув тем самым шрам на левой скуле.

- Тормозим, выдохнули все. Светлеет уже.

И правда, светлело. Всё чаще проступали сквозь тёмную, затянутую дымом сигарет комнату какие-то знакомые детали вроде как десантного отсека Шайенна.

- Ты короче аккуратней там, Дрозц. Рано сдаешься.

Ему легко говорить. Хотя нет, что за крамола... Никому не было легко. Никогда. Жалко, просто, что тут как и в жизни - у всех свои мнения, своя правда. И вместо укрепления уверенности - сплошное отчаяние. А ведь и обсудить-то толком не успели. Все как-то подавленно выслушали, высказались односложно. Хотелось, очень хотелось еще от кое-кого бы чего напоследок услышать...

- Вайс, а чего Серж и Кац молчат-то?

Два здоровяка и правда рта не раскрыли за всё время. Один, весь в шрамах, мирно ковырял ножом столешницу, изредка бросая печальные взгляды на докладчика. Второй, со следом от ожога на щеке - вообще смотрел куда-то в сторону, пряча всегда недовольные чем-то глаза в сигаретном дыму. Две пустые пачки уже громоздились перед ним миниатюрной баррикадой.

- Да ты их всё равно не услышишь...
- П-почему?

В глазах плывёт. Всё больше мира вокруг. Тьма уже почти не тьма, и нет больше того уютного стола, тех родных лиц, той уверенности. Только отчаяние и озлобление. И заразная усталость души.

- Ты знаешь почему.

Последний из еще едва видимых образов сослуживцев поджал губы и оттянул край майки. Шея, грудь. Пусто.

...Мир расцвел бледными красками металла, пластика и тупой боли в голове. Мир живых. Пока что и его мир. Парни, пацаны, свои - могли не поддержать, не знать ответов на вопросы, но в одном были единогласны. Пока живой - борись.

Дрозц Паулок часто заморгал, зашевелился, приходя в себя. Из груди вырвался тихий стон, но морпех быстро оборвал его и сжал зубы. Рано он сдается. Рано.

- О, да это дефект нелегальной сборки! - процедила Линда, направляясь к Келли. - Скажите своим хозяевам, милочка, что вы неисправны. Контур самоконтроля не срабатывает, ИИ малопродуктивен либо подавлен рефлексами.

Дрозц молча принял жетон Микуру. Тихо сглотнул, завороженно глядя на то, как играют блики света на цепочке и самой пластинке жетона. Выбитые буквы. Mikuru Asahina. Как непрозвучавшее признание.

В голове вдруг стало пусто. Вспомнилась сцена их финального броска на Тамае, когда он, вдруг уверовавший в свою удачу, начал едва ли не умолять всех отдать ему жетоны. В обмен на его, Паулока, удачу. Тогда Вест, а после него и все остальные - просто отмахнулись. Оно и ясно, каждый верит сначала в себя и в свою удачу, а потом уже - в друга и его удачу. Каким бы удачливым друг ни был. Таков суровый мир.

Но итог - почти всё погибли. А он выжил. С охапкой жетонов в руках. Было ли это насмешкой рока, или случайностью? Ответа уже не узнать.

А Микуру уже вышла за дверь.

Нет, он не наделает глупостей, не волнуйся, капрал-Мику. Он будет хорошо себя вести - это ведь корпораты первыми начнут, да? А самооборона осуждаться не может, вот так вот. Всё будет хорошо.

Дрозц аккуратно поднял цепочку жетона на растопыренных пальцах и просунул в круг голову. Груз звякнул на шее, хранитель памяти еще живой Микуру Асахины влился в ряды тех, кто был уже мертв. Нет, это ей не повредит. Наоборот, теперь с ней частичка удачи Дрозца. И спокойствие павших.

А с ним ничего не станется. У него удачи еще много. И после всего случившегося - ничего более страшного уже не будет. Да.

- Вы бы вышли, мисс, и вы тоже.

Обернулся морпех на женщину-доктора и еще одну девушку, всё время простоявшую в уголке.

- Ничего тут хорошего не будет, правда.

Впрочем, их так и так сначала вытащат. Как же, обезопасить гражданских от угрозы злобного террориста... Интересно, с ними TVшники будут? Впрочем, что за бред? Дело-то тайное, про рядового Паулока никто не должен узнать... Какие в жопу TVшники...

- И вас я также категорически приветствую на борту "Кардифа". Правда не имею счастья знать ваше имя. Да. Нет. Я все воспринимаю спокойно, - несмотря на свои слова, Джек уже почти орал, мысль, что какие-то гребаные сучки в черном имеют его корабль как последнюю шлюху, выводила из себя, - Давайте уже ваши бумажки. Или документы, на худой конец.

Наконец все были готовы к предстоящей миссии. Недолго думая, команда покинула лавку, оставив ее хозяина крайне довольным. И хоть на улице была ночь, шум не смолкал, похоже веселье продолжалось. Вся площадь была освещена множеством факелов да волшебных ламп. А у центра, собрались жители столицы, глядя выступление странствующих артистов. Жонглеры с кинжалами, факиры дышащие словно драконы, акробаты, дивно скачущие по тонким веревкам, нависающим над площадью, меж домов...
Команда, подходя к скоплению народа, заметила одну странность. Все артисты были в белых масках, полностью закрывавших их лица.

Диего никогда не любил верхушку Улья. Конечно, по долгу службы, ему приходилось действовать для их защиты, исходя из их интересов и, фраг, ради них. Однако, иной раз лучше бы не действовали. Чего только один Ламар стоит. А ведь он не один такой. А все эти их постоянные заигрывания друг с другом, кровная вражда, убийства из-за всяких глупостей, и постоянная балансировка на грани с нарушением закона и вообще ересью - всё это напоминало сюжеты серий растянувшегося на тысячелетия голо-сериала с каким-то дико пафосным названием. "Санктум Барбарос", или как там. В глазах арбитра любой среднестатический житель улья, исключая самые низы - законопослушнее.

Глядя на этого самого, с саблей, Диего думал только о том, насколько одетый в форму СПО засранец может несооветствовать его предубеждениям. Или, не дай Император, насколько он им может соответствовать. Всё же, форма СПО, силовая сабля и какие-то дела с Леди Мейссен говорили что человек надёжный и, даже, доверие какое-то внушали. Странно. Может, тут под полом какой-нибудь излучатель, внушающий доверие? Вот же дерьмо гроксово. Арбитр хотел уже плюнуть куда-то в сторону края платформы, и отвернул было голову, как оттуда появился грузовик с эвакуацией. И Леди упомянула про отдых в новом месте...

- А сам сэр Гершвин, миледи?

Кивнув и сделав пару шагов в сторону подлетающего грузовика, арбитр обернулся. Высказал возникший в подсознании вопрос. Вместе с ним, Диего поразило неожиданное осознание, что он успел привыкнуть к этому старому засранцу и его хрипу в воксе. Да и, если по-логике - кто-то же должен сидеть на базе и координировать действия группы? Не хотелось бы вместо харизматического Гершвина получить какого-нибудь серого и безликого урода. Или какого-нибудь псайкера, с манией преследования и постоянными репликами в духе "я вижу... мёртвых... людей...".

- Как велит Леди.

Уверенным, дрожащим от волнения голосом проговорил Дрейк. Достаточно громко, чтобы Мейссен услышала. Чтобы все услышали. Лояльность и целеустремленность.

Признаться, аколиту было страшно стыдно. Они чуть было не угробили себя и важного свидетеля-пострадавшего, а Леди - хоть бы нахмурилась. Нет, тут же рассудила, что до несвершившегося прошлого дела ей и её людям нет - и обратила свой и их лики вперед. Вот это лидер!

Поэтому Дрейк хотел, нет, жаждал - служить дальше. Идти к цели, набраться сил, подготовиться, разработать план. И сделать всё. Всё. Идеально.

И тогда... тогда быть может Она ему... хотя бы улыбнется?

Боевые сервиторы, закованные в броню медленно вышагивали через оранжерею, распихивая кадки. Разнесли стекло, просто пройдя сквозь него. Вся стена теперь превратилась в осколки, покрывающие платформу. СПОшник вышел из кустов с торжествующим выражением, салютуя саблей. Теперь Аколиты могли видеть вышитое на его мундире золотыми нитками имя "Ваакон". Без сомнения, член правящего Дома. Одно движение - и град огня из спаренных автоганов сервиторов превратит несчастных в изуродованные куски мяса. Которые, без сомнения, просто сбросят с платформы, чтобы они не оскверняли собой это высокое место.

Но в воздухе происходило нечто странное.

Первыми отвернули спидеры, которые шли в больнице. Тем же строем они развернулись и направились прямо в противоположную сторону, медленно исчезая. Затем, два спидера, идущие к платформе так же развернулись и ушли. Последним улетела машина со снайперами. Она развернулась и несколько секунд повисела в воздухе, будто бы не желая покидать Аколитов. Но затем ушла.

Внизу тоже останавливались машины, раздавались крики. Кто-то орал в мегафон.

-ОЧИСТИТЬ ВОЗДУХ! ВСЕ ВОЗДУШНОЕ ПРОСТРАНСТВО ДОЛЖНО БЫТЬ ОЧИЩЕНО! ПРИКАЗ ГУБЕРНАТОРА! СБИВАТЬ ВСЕ МАШИНЫ В ВОЗДУХЕ БЕЗ ОПОЗНАВАТЕЛЬНЫХ ЗНАКОВ!

Что-то крупное происходит.

Оппонент Аколитов был так же удивлен, как и они. Дрейк, Фазиль и Диего все равно оставались в его власти, он мог избавиться от них, взмахнув рукой. Но не делал этого.

Внезапно, вокс Дрейка ожил.

-...токол 34... Приводится в действие Инквизиционный протокол 34... Оцепление зоны высадки...экстракция действующей в зоне операций команды... присутствие уровня Альфа...

Сначала с небес прилетели серво-черепа. Они щелками своими пикт-приемниками, сканировали ауспексами всю платформу. Охранные сервиторы навели на них свое оружие, порождая любопытный конфликт неразумных механических слуг.

А затем сверху ударил свет. И заиграла музыка.

Очевидно, губернатору Столичного пришлось пустить новых гостей через свой личный порт на самой верхушке Улья.

Это был еще один спидер, машина уникальной конструкции времен Ереси Хоруса, найденная Механикусами на полях сражений между Лояльными Астартес....и неизвестными предателями, потрясшими основание Империума 10 000 лет назад так сильно, что их имена были вычеркнуты из всех летописей. Из всех, что могли читать Аколиты, конечно. Реликт Бога-Машины. Однако, Механикусы отдали его. Их вера обязывает их одарять тех, кто помогает Богу-Машине. А уничтожение отвратительного Силика Анимус есть величайший подвиг, сотворенный во имя Омниссии. Достойная награда для Его защитника.

Спидер был восстановлен и украшен символами своих новых хозяев, поющими херувимами, святыми иконами. Автопушка "Жнец", более не использующаяся в Империуме, смотрела прямо на платформу. Машина медленно приближалась к стоящим на ней людям. Наконец, она подошла совсем близко.

И рядом с Её Аколитами на землю спустилась Леди-Инквизитор Мейссен. Её золотая легкая, подогнанная под владелицу силовая броня. На поясе пистолет "Инферно", также выполненный вручную для Неё. В руках освященный силовой кол, предназначенный для расправ над отринувшими свет Императора лживыми псайкерами. Жестокая деталь, не гармонирующая с идеальным чистым лицом, плодом работы специалистов-омолодителей Адептус Медикаэ. С ангельскими голубыми глазами. Почти сияющими светлыми волосами. О да, после жизни на осталом, почти оторванном от Империума мире, закосневшем в своих традициях, Она любила быть идеальной, настолько, насколько технология могла Ей это дать. Кто знает, может быть, Силика Анимус, Искусственная Душа погибла в огне, чтобы удовлетворить это желание? Кто знает?

Однако, Её Аколиты сегодня точно были не идеальны. Под укоризненным взглядом глаз хозяйки, они чувствовали жгучий стыд и горечь.

Храбрый защитник своего сада в почтении склонил колени пред новой гостьей, опустив силовое оружие перед собой.

-Она...здесь....

Старик в сером балахоне, опираясь на посох, вышел из-за Её спины, указывая пальцем на оранжерею.
-Чувствую её...она там...

Морщинистое лицо было напряжено до предела.

-Лорд Корнелий Эстебан Ваакон, я надеюсь на вашу сознательность и преданность Терре. Прикажите вашим стражам выйти и проследить, чтобы никто из ваших гостей не увидел нас. Пусть они останутся в неведении о том, что здесь происходит. И заодно заберите из шкафа вашу родственницу. Я бы очень желала взглянуть на ту, что стала причиной гибели стольких людей. Напоминает мне себя в молодости.

-Док, твою налево, не стреляй, свои!

Ревущий выкрик назад, в лифт, и тихая ругань куда-то в сторону. Диего даже сам не слышал толком, что именно говорил. Лазкарабин бегал то от стойки, обьятой пламенем, то опускался вниз, когда Диего смотрел на Фазиля. В голове всё смешалось. Совершенно. Трация - док - горящая стойка - Фазиль. Док - Фазиль - Трация. Фазиль. Трация. Мисс Трация, чёрт, с неё и надо было начать!

-А вот хрен! - тявкнул Диего в ответ, - У меня тут, в-варп, Трация Флавион и спасённый заложник! Вы какого фрага вообще делаете тут? Чего там, варпова мать, горит?!

Зал был большой и темный. Где-то вдалеке виднелась арка дверного проема, ведущего в длинный коридор. Шаддар не помнил, как попал сюда и откуда знал про коридор. Просто почему-то был в этом уверен.
- Томас, Рэнди, где вы все? - крикнул он.
Лишь шипение свечей в больших старинных канделябрах у стен прозвучало в ответ. Видимо, залу продувало сквозняком, так как тени, создаваемые пламенем, колебались и переплетались в зловещие сочетания. Затененные фигуры на древних гобеленах смотрели на молодого колдуна сурово и, казалось, с осуждением. Страх непрошеным гостем завозился где-то внутри и пополз к горлу, учащая дыхание.
- Черт, куда меня занесло, - голос в пустых стенах прозвучал скорее жалким и глухим, чем рассерженным и уверенным.
Внезапно в дверном проеме мелькнул какой-то силуэт.
-Ханна? Дара? Это вы? Постойте, - крикнул медик в пустоту и бросился к арке.
На полном ходу он выскочил в коридор и... растянулся в полный рост, поскользнувшись на чем-то скользком и липком.
- Что за... - начал он и тут же едва не лишился сознания: на него холодными безжизненными глазами смотрел окровавленный труп Томислава. Кровь в полутьме была почти черной; вытекая из тела, она образовала целую лужу. В ней то и потерял равновесие Шаддар. Ужас сковал его на мгновение, и лишь диким усилием удалось сдержать визг и приступ паники.
- Боже... я не боюсь, не боюсь, не боюсь... со мной все хорошо... - словно заклинание бубнил он, осматривая тело.
Выражаясь медицинским языком, смерть наступила в результате удара тяжелым рубящим предметом в область основания шеи.
- Топор... или алебарда... или что-то похожее, - прошептал бывший полковой медик самому себе. - Я должен найти выход. Немедленно, а не то... я сойду с ума.
Он бросился бежать по коридору. Внезапно слух, обостренный истеричным состоянием, уловил странные звуки. Всхлипывания. Доносились из-за двери, видневшейся немного впереди. Стараясь ступать как можно тише, Шаддар подкрался к двери и осторожно приоткрыл ее. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда старые петли, поворачиваясь, издали скрип. За дверью в углу небольшой комнаты, сжавшись в комочек и плача, сидела девушка.
- Ханна! Слава богам! - воскликнул Шаддар, обнимая девушку. - Нам надо бежать. Я нашел тело Томислава - кто-то убил его.
Ханна молчала, видимо, от шока. Вдвоем они вновь вышли в коридор, который стал еще темнее и шире. Ханна шла впереди, в паре шагов за ней Шаддар. Мысли в голове путались, страх парализовал ноги, мешая идти. За спиной вроде бы послышались чьи-то шаги. Колдун оглянулся, всматриваясь в даль проклятого коридора, но ничего не увидел.
- Кажется, я что-то слышал... - тихо сказал он, поворачивая голову обратно.
Между ним и Ханной из темноты, сжимая окровавленный топор, возникла рука. Топор уже был занесен над головой ничего не подозревающей бардессы. Язык словно прирос к небу, руки не ощущались, ноги словно ушли корнями в пол. Топор опустился. Брызнула кровь. Ханна тяжело рухнула на месте. Иллюзий о не смертельности ранения быть не могло. Шаддар смотрел на тело. Смотрел, смотрел, смотрел... Время словно остановилось, чувства умерли, сердце не билось, в голове лишь пустота. Сколько это длилось не мог бы ответить никто. Потом пришла она - НЕНАВИСТЬ. Жгучим ядом разлилась по телу, адским огнем, заставляющим кровь кипеть. Он поднял голову и увидел его. Впереди была фигура с топором в руке.
-Аааааа! - заорал Шаддар, бросаясь на нее. Убить, разорвать на кусочки - вот все, чего он хотел тогда. Фигура бросилась навстречу. Перед самым столкновением какое-то тревожное чувство заставило мага остановится будто вкопанного. Что-то было не так. Убийцы не было впереди. Там было зеркало...
.............................................
С воплем Шаддар подскочил с пола, жадно глотая воздух. Он был в углу таверны на одеяле, которое сам же и расстелил час назад.
- Небо, приснится же такое...

АААРРААГХХХХХРРРРРАААААААААААААРРГХХХХХХХ!!!
Издавая обиженный рев, семиметровая, приземистая туша чудовища, проломив стену, на секунду застыла, пытаясь сфокусировать на врагах взгляд своих маленьких красных глазок.
Огромная, жуткая тварь. Мерзкая пародия на человека.
Лысая, круглая голова, слишком маленькая для гигантского тела, утопленная в плечах, без малейшего намека на шею.
На лице тупое и идиотическое выражение. С широких бесформенных губ стекает слюна.
В приплюснутом носу стальное кольцо с обрывком цепи.
Жирное брюхо свисает, закрывая колени.
Зеленоватая бородавчатая шкура покрыта ранами и ожогами. Из паха тянутся множество гофрированных трубок, волочащихся по земле. Часть черепа заменена стальной пластиной с рунами культа. А на груди светится сложная магическая пентаграмма.

Помогая себе длинными, волочащимися по земле руками с уродливо перекрученными мышцами, монстр перелез через образовавший после разрушения стены завал и, смешно загребая коротенькими ножками, ринулся на воинов света.

«АА, БЛЯ. ЕБАТЬ НАХУЙ!»
— Выпучив глаза, Гидеон отскочил на шаг. После, видимо приняв какое-то решение, заорал:
«Времени нет. Я прорываюсь к хозяину всех здешних ебалайств. Остальным задержать тварь и уничтожить. Свет вас храни.»

Как-то очень ловко и быстро магистр рванулся вперед и исчез в красном тумане. Еще несколько секунд было видно приглушенное сияние его доспехов, а потом пропало и оно.

Риклу впервые довелось держать в руках розетту.
И, по его мнению, эта одним своим видом внушающая тревогу и смутные опасения вещица очень сильно смахивала на плазмаган с нестабильным магнитным контейнером - по большей части страшный для противника, но в тоже время готовый безжалостно убить своего владельца в самый неожиданный момент самым жестоким образом.
Например, Рэнди доводилось бывать в таких местах и в таких компаниях, куда не пропускали - в общем-то справедливо - без тщательного обыска.

Вздохнув, он повесил медальон на шею, все еще раздумывая о его целесообразности, и пробежался взглядом по символам на листке бумаги. Возможно, это был какой-то код, подтверждающий полномочия аколитов для тех, кто хоть немного посвящен в тайны Инквизиции - что-то навроде "то что сделал предъявитель сего, сделано во имя Императора". Или пароль. Или...

Ещё раз просмотрев символы, уже внимательнее, Рикл убрал бумагу во внутренний карман и двинулся вслед за самыми активными к выходу из зала.